Озорные стихи (Устами народа-2) - 1997 - Страница 46

Парис порешил, что нет девы по нем, —
По этой причине козлиц он ебет…
(Коль нет человечьей — и козья сойдет.)
Вдруг девы пред ним красоты неземной —
Богини стояли с открытой пиздой.
И, будучи видом трех дев поражен,
Парис из козлицы хуй вытащил вон…
И долго он думал: куда его деть?
(Беда хуй огромный, читатель, иметь).
Его размышленья прервали слова:
— Царевич! до нас долетела молва,
Что славишься ты преогромным хуем,
И мы порешили увериться в том.
Давно меж богами (ведь стыдно сказать)
Нет хуя нормального, еб же их мать!
Нам только лишь пизды щекочут они;
Да, кончились наши счастливые дни,
Промчалось то время, промчалося сном,
Когда своим твердым, железным хуем
Нас еб до усранья могучий Вулкан, —
Женился, скотина, забывши свой сан,
Женился на смертной—бессмертных забыл.
Вот Марс также еться до страсти любил,
Но вздумал раз женку чужую уеть —
И бедных опутала мужнина сеть.
У Зевса невстаниха, мать его еб,
Амур окаянный, заешь его клоп,
Вчера в Эрмитаже злой танкер поддел,
Поэтому стал он совсем не у дел.
Кто будет тереть наш божественный пуп? —
Царевич хоть был неописанно глуп,
Но понял, что дело об ебле идет,
И, хуй залупивши, с земли он встает.
— Я к вашим услугам, — богиням он рек, —
Но только одну, а не сразу всех трех!
— Царевич, голубчик, скорее меня,
Полцарства земного отдам тебе я! —
Другая богатство сулила ему—
С деньгами в три пуда из кожи суму,
Но третья — хитрее товарок она —
Ему посулила косушку вина
И бабу, которой красивее нет.
— Ну что же, царевич, давай нам ответ!
— Да что отвечать-то? Тут баба, вино, —
Все ваши подарки пред этим говно! —
Что дальше случилось, хоть ведаю я,
Но, чтоб не винили в похабстве меня,
Я здесь пропускаю циничный рассказ
О том, как Парис запускал в этот раз:
Богиня осталась довольна вполне,
Парис ей задвинул сверх нормы вдвойне..
— Ну что же, — окончивши еблю, он рек,
Приходит твоим обещаниям срок,
Давай-ка мне бабу, тащи-ка вина! —
Вино появилось. — А баба? — Она
На береге дальнем у греков живет,
Париса-красавца давно она ждет.
Коль хочешь, тебе помогу я достать
Красавицу эту. — Ети ее мать!
До греков, поди-ка, какая езда!
— Зато, милый мой, неземная пизда!
— А дорого стоит? — Совсем ни хуя,
Ведь даром тебе отдаю ее я:
Корабль у Энея лишь только бери,
А бабы уж лучше на свете нет! — Ври!
— Да что толковать-то с тобою, дурак!
— А ты не того, разъети твою так,
Богиней зовется, дурища, ей-ей,
Ругается тоже. Небось мандавшей
Напхала мне в яйца, небесная блядь.
Хотела дать бабу, ети ее мать,
А баба за морем! На кой ее прах!
Мне лучше павлина — синицу в руках! —
Ворча и ругаясь насколько он мог,
Парис свое стадо сбирает в кружок..

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

Эолы надулись, и ветер жужжит,
Парис кверху пупом в каюте лежит;
Уж месяц, как Троя покинута им,
А берег все так же вдали невидим.
Да, шутки плохие бог моря ведет:
Париса то к брегу, то в море несет.
Царевич к богине: — Пизда, помоги!
Ты видишь, свело у меня две ноги..
До Греции, право, не больше, чем шаг,
Нептун же дурачится, мать его так! —
Богиня к Нептуну послала послов
Просить для Париса попутных ветров.
И вот понеслися на черных крылах,
Корабль подхватили, жужжат в парусах
Могучие ветры — и вмиг донесли
До брега Эллады они корабли.
И вот средь прибрежных каменьев и скал
Парис велел якорь забросить и стал
С своим кораблем — и взирал на народ,
Что на берег вышел встречать его бот.
Я лодку старинную ботом назвал,
Но, собственно, бот ли то был — я не знал:
Да дело не в лодке, читатель, кажись;
Итак, продолжаю: за весла взялись —
И вышли на берег. Навстречу гостям
Идет с своей женкой царь эллинов сам.
Парис с удивленьем на женку взирал —
То был совершенный его идеал:
Глаза точно звезды на небе горят
И так на Париса умильно глядят;
А губки! — улыбка не сходит с лица.
«Вот счастье дано для сего подлеца!» —
Подумал Парис, разумея царя.
— Тебе это счастье отдам скоро я, —
Над ухом Париса раздалося вдруг.
— Так вот она баба! Отлично, супруг,
Кажись, ее малость и стар, да и худ,
А я… — И Парис посмотрел на свой уд.
Здесь «уд» вместо хуя пишу я для дам, —
Наверно, читатель, ты понял и сам:
Неловко, ведь может и дама прочесть,
А хуй — нецензурное слово; коль счесть
В поэме места, что похабством полны,
Пожалуй, невинные девушек сны
Цензурнее будут и меньше их счет;
Так видишь, читатель, меня возъебет
И так за похабство цензурный кагал…
Однако от дамы я вбок убежал.
Итак, продолжаю, читатель мой: вот
Парис разговоры с гречанкой ведет, —
Узнал, что Еленой зовется она
И что в пизде хуем достанешь до дна.
И вот, к удивлению эллинов, в ночь
С Еленою вместе отчалил он прочь
От берега Греции, и корабли
Эолы попутные вмиг унесли.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

Царевич в каюте с Еленой сидит,
Ее он ласкает,, ей в очи глядит,
За титьки хватает горячей рукой
И шепчет: — О милая! только с тобой